Тюрки урало-поволжья, урало-поволжский тюрки, старотюркский язык, книжно-письм. язык сер. 13 — нач. 20 вв., одна из регион. разновидностей тюрки. Сформировался на основе караханидско-уйгур. и хорезмско-тюрк. лит. языков (см. Древне- и среднетюркские литературные языки). Употреблялся башкирами и татарами. Использовался в русско-нац. дипломатич. и деловой переписке, являлся языком местного делопроизводства. На Т.У.-П. издавались книги (см. Книгоиздательское дело), газеты и журналы, велось обучение в медресе, русско-башкирских училищах, создавались произв. худ. литературы и т.д. Для Т.У.-П. использовалось арабское письмо. Наиболее ранний пам. — «Кисса-и Йусуф» Кул Гали. В развитии Т.У.-П. выделяют неск. этапов: 1) в Т.У.-П. 1-й пол. 13 в. одинаково функционируют особенности др.-уйгур. яз., булгарского языка, огуз. и кыпчакских языков. Осн. особенности: употреблялись др.-уйгур. и кыпч. формы аффикса исходного падежа -дын /-дин и -дан/-дән, напр., «күзләрендин йәшләр аҡты» (из глаз капали слёзы), «уйҡудан, йемәкдән, ичмәкдән мәхрүм ҡалды» (лишился сна, желания есть и пить); в винит. и дательно-направит. падежах — огуз. аффиксы -е/-и, -а/-ә (-йа/-йә), напр., «өнеме ишед» (услышь мой голос), «сөчеңези белдем» (узнал ваш грех), «зиндана яҡын килде» (подошёл близко к зиндану); причастия прошедшего времени на -ан/-ән, -мыш/-меш, напр., «күрән кеше» (видевший человек), «ачыҡмыш бүре» (проголодавшийся волк); для реализации повелит. формы глагола использовалась основа глагола без аффикса или с аффиксом -ғыл/-гел, напр., «эшлә»/«эшләгел» (работай), «аңла»/«аңлағыл» (пойми) и др. Лексику составляли кыпч. и огуз. слова, имелся определённый пласт заимствований из арабского языка и персидского языка; 2) в Т.У.-П. 2-й пол. 13 — 15 вв. преобладали кыпч. элементы, хотя было значительным влияние османского и чагатайского письм. лит. языков. Осн. особенности: доминирование [й] в анлауте, напр., «йаҡшы» (хороший), «йаӊы» (новый); сохранение в ауслауте нек-рых слов согл. [к], [ҡ], [ғ], напр., «кичик» (маленький, малый), «ҡороҡ» (сухой), «олуғ» (большой, великий); употребление наряду с причастием на -ған/-гән формы причастия на -мыш/-меш, напр., «тулған ай кеби» (словно полная луна), «ҡачмыш ҡол» (бежавший раб); при доминировании кыпч. аффиксов дательно-направит. падежа -ҡа/-кә, -ға/-гә использование огуз. аффиксов -а/-ә (-йа/-йә), напр., «ханға» (к хану), «сүзгә» (к слову), «гөзләрә» (к глазам), «Болғара» (в Булгар), «Мәдинәйә» (в Медину); выражение действия наст. и будущего времени глагольной формой на -ар/-ур, напр., «бөгөн шөкрин ҡылурмын» (сегодня благодарю тебя/сегодня буду благодарить тебя), «шәһдиғә охшар» (похож на мёд/будет похож на мёд) и др. Большое кол-во арабизмов и фарсизмов; 3) для Т.У.-П. 16—18 вв. характерно преобладание кыпч. черт с незначит. влиянием османских и чагатайских элементов. Наблюдается постепенное сближение с нар.-разг. яз., в частности, на территории Башкортостана — с нар.-разг. башкирским языком и яз. фольклора. Осн. особенности: параллельное употребление в нач. слов [д] и [т], [б] и [в], [б] и [м], напр., «дөш» /«төш» (сон), «бар»/«вар» (есть), «бән»/«мән»/«мин» (я), «бең»/«мең» (тысяча); использование тюрк. форм вместо арабо-перс., напр., отрицания — «хаҡсыз» вместо «бихаҡ» (без права), мн. ч. — «халайыҡлар» (люди); выражения мн. ч. 1-го и 2-го лица категории принадлежности при помощи аффиксов -мыз/-мез, -ңыз /-ӊез, напр., «дуслыҡымыз» (наша дружба), «ҡулуңыз» (наша рука) и др. Лексика пополнилась заимствованиями из русского языка; 4) в Т.У.-П. 19 — нач. 20 вв. усиливалось сближение с нар.-разг. яз. и яз. фольклора. Осн. особенности: расширилась сфера употребления форм на -ҡа/-кә, -ға/-гә вместо -а/-ә в дательно-направит. падеже, напр., «арысланға»; -дан/-дән, -тан/-тән вместо -дын/-дин в исходном падеже, напр., «кешеләрдән»; вытеснились традиц. варианты падежных форм и в притяжат. склонении — -ына/-енә вместо -ыйа/-ейә в дательно-направит. падеже, напр., «уғлына», -ын/-ен вместо -ыны/-ене в винит., напр., «хал ҡын» и др. Входят в активное употребление исконно баш. слова и фразеологизмы (см. Фразеология).
В начале 20 в. на основе синтеза Т.У.-П., особенностей баш. нар.-разг. речи и яз. фольклора (особенно в области лексики) начинает формироваться т.н. старобаш. лит. язык, к-рый использовался до 20-х гг.
