Сеянтусская трагедия, связанная с крупнейшим башкирским восстанием 1735—1740 гг., разыгралась в пределах современного Аскинского района Республики Башкортостан, где с древнейших времен жили башкиры племени балыксы (балыкчы).
В XVIII в. территория, занимаемая башкирами-балыкчинцами, составляла Балыкчинскую волость Сибирской дороги. Следует сказать несколько слов о происхождении этнонима или самоназвания "балыксы". Одни исследователи считают, что этот этноним связан своим происхождением с родом занятия башкир — рыболовством, другие — древним тотемистическим представлением о легендарном предке, которого якобы родила рыба — балык. Однако эти толкования этнонима "балыксы" по мнению этнографа Р.Г.Кузеева не совсем верны, ибо у древних тюрков рыболовство в хозяйстве не имело существенного значения1. Если обратиться к древнетюркскому языку, то это слово употреблялось в значении "город"2. Недаром некоторые древнеуйгурские города в своем названии имели слово "балык": Ханбалык, Бешбалык, Джамбалык и др. Отсюда ученые делают вывод, что этноним "балыксы" означал горожанина, или, как об этом пишет Р.Г.Кузеев, защитника города, крепости. Кстати, родовое подразделение "балыксы" имеется не только у башкир, оно зафиксировано у казахов, киргиз и туркмен. По видимому, тюрки-балыкчинцы переселились еще в глубокой древности на Южный Урал с района Алтая, как и некоторые другие башкирские племена. Но для нас важно то, что предки современных аскинцев принадлежали преимущественно древнему племени балыкчы и составляли неотъемлемую часть башкирского этноса. Поэтому башкиры-балыкчинцы, древние защитники тюркских городов, всегда находились в первых рядах борцов башкирского народа против национального и колониального гнета.
Восстание 1735—1740 гг. является самым крупным и драматическим из башкирских движений XVII—XVIII вв. Недаром оно было единственным башкирским восстанием, по истории которого уже в дореволюционный период появилось специальное исследование. Речь идет о книге А.И.Добросмыслова "Башкирский бунт в 1735, 1736 и 1737 гг. (Труды Оренбургской ученой архивной комиссии. Вып.VIII. Оренбург, 1900.)" Как дореволюционные, так и советские историки, писавшие о данном восстании, не обходили вниманием трагические события, которые развернулись в Балыкчинской волости Сибирской дороги. Впервые злодеяния царского карателя, крещеного татарина Алексея (Кутлумухамета) Тевкелева нашли отражение в трудах видного русского историка XVIII в., очевидца описываемых событий Петра Рычкова. В дальнейшем все исследователи, занимающиеся изучением истории башкирских восстаний, особо выделяли кровавые деяния А.Тевкелева. Об этом писали в своих трудах по истории башкир лидер башкирского национального движения Заки Валиди, известный краевед, один из организаторов башкирского национального движения в 1917 г. Сагит Мрясов и др. Крупные работы по истории башкирского восстания 1735—1740 гг. создали наши современные исследователи Н.В.Устюгов и И.Г.Акманов. К сожалению, проблема Сеянтусской трагедии, в смысле увековечения памяти безвинно убиенных, нашей общественностью не поднималась. И я рад, что мы, наконец, собрались почтить память жертв кровавой трагедии.
Башкирское восстание 1735—1740 гг. вспыхнуло прежде всего в знак протеста против деятельности так называемой Оренбургской экспедиции, которая должна была заложить на юге Башкортостана новый город и построить Оренбургскую пограничную линию с целой системой крепостей. Притом город и пограничная линия строились с целью, как это было изложено в официальных документах, чтобы "своевольный башкирский народ на вечное время обуздать". Но самое главное — это мероприятие сопровождалось широким захватом башкирских вотчинных земель.
Дело заключалось и в том, что правительство не только не согласовало свое решение о строительстве города с башкирами, но даже не поставило их в известность относительно своего плана. В этих условиях башкиры сделали попытку получить официальный ответ о делах экспедиции и с этой целью направили своих представителей начальнику экспедиции обер-секретарю Сената И.К.Кирилову, автору проекта строительства г. Оренбурга. Однако Кирилов, наделенный большими полномочиями как главный администратор края, не только не выслушал посланцев башкир, а арестовал их, потом жестоко наказал, применив смертную казнь. Терпение башкир лопнуло и летом 1735 года начались волнения в башкирских волостях Ногайской дороги. В дальнейшем восстание охватило практически все четыре дороги Башкортостана.
Повстанческое движение в северо-восточном регионе в 1736 г. возглавили башкиры Киргиз-Табынской волости Ногайской дороги Юсуп Арыков, Куваканской волости Сибирской дороги — Бепеня мулла Трупбердин, Кудейской волости той же дороги — Тюлькучура Алдагулов. Они сумели сформировать крупные отряды повстанцев в северо-восточных волостях Башкортостана. Был составлен план разгрома команды А.И.Тевкелева вблизи р. Ай на стыке Балыкчинской и Мурзаларской волостей, где дорога пролегала по узким проходам между высоких гор, покрытых лесом. В операции должны были участвовать и жители указанных волостей. Но верные властям мгппари и татары заранее предупредили руководителей карательных отрядов о предполагаемых действиях повстанцев. Поэтому восставшие не сумели довести до конца задуманную операцию. Тем временем 19 января 1736 г. команда А.И.Тевкелева, опередив отряды башкир, достигла деревню Сеянтус Балыкчинской волости. Узнав о причастности жителей деревни к вспыхнувшему волнению башкир Сибирской дороги, Тевкелев осуществил дикую расправу над населением аула. Очевидец этой жестокости, уже упомянутый историк П.Рычков, гак описал злодеяния палачей:
"... все они (жители деревни — М.К.) были осаждены командою и близ 1000 человек с женами и детьми "их в оной деревне перестреляно и от драгун штыками, а от верных башкирцев и мещеряков копьем переколото; сверх того 105 человек собраны были в один амбар и тут огнем сожжены. И понеже все сие ночью случилось и деревня вся сожжена была, то от великой их вопли и оружейной стрельбы самое ужасное было позорище". Он был удивлен мужеством башкир, которые находясь в горящем амбаре, продолжали сопротивляться: "причем всего удивительное, что многие из тех воров, будучи в огне, имевшиеся в амбаре копья со многими хульными и бранными словами на стоящих тут драгун выбрасывали и нескольких тем поранили. И таким образом, вся оная деревня Сеянтусы и жители с их женами и детьми от мала до велика через одну ночь огнем и оружием погублены, а жилища их в пепел обращены".
Итак, каратели жестоко расправились не только с повстанцами но и с женщинами и детьми, которые ни в чем не были повинны. Как видно из общей численности жертв кровавой расправы, деревня Сеянтусы была для своего времени довольно большой. В ней проживало более 1000 жителей. Отсюда можно сделать вывод, что деревня состояла примерно из 250 дворов, сожженных дотла жестокими палачами. В конце января А.И.Тевкелев в одном из своих донесений циничным образом отчитывался о том, что он
"с офицеры не щадя никого от большого до малого, как мужского пола так и женского искоренили и перекололи всех, а деревню Сеянтусы выжгли до основания".
Весть о злодеяниях карателей вызвала всеобщее возмущение в Башкортостане. Зверства команды Тевкелева не напугали народ, а, наоборот, привели к усилению вооруженной борьбы, которая приобрела ожесточенный, истребительный характер. Тевкелеву тогда не удалось прорваться в районы Зауралья. Не сумев продвигаться вперед, каратели, как об этом доносил А.Тевкелев,
"... пошли для искоренения и выискивания воров в реченную Балыкчинскую волость и с чего может и то воспоследовать, что оные (т.е. жители указанной волости — М.К.) откажутся от связей с Юсупом (Арыковым) и Тюлькучурой (Алдагуловым), могут прейтить в страх и в разделение, ибо принуждены будут своих жен и детей охранять".
Огнем и мечом прошелся затем Тевкелев по волостям теперешнего Караидельского и Аскинского районов. В результате карательных акций Тевкелева и его сподручных в Балыкчинской, Унларской, Карт-Таныпской, Кыр-Кудейской, Белекей Кудейской и других волостях Сибирской и Осинской дорог был разорен и сожжен 51 аул, убито свыше двух тысяч человек взрослых и детей. Приведем некоторые данные о способах казни восставших и их предводителей. В 1740 г. под Оренбургом было собрано около 6 тысяч повстанцев и их семей, которые были подвергнуты публичной казни. 5 человек были посажены на кол, 11 повешены за ребра, 85 повешены, 21 обезглавлены, многие были четвертованы, т. е. сначала им отрубали руки и ноги, затем обезглавливались. У 300 повстанцев были отрезаны уши и носы, остальные розданы в крепостное рабство.
Хотя это грандиозное движение и потерпело поражение, башкиры своей героической борьбой вынудили царизм отказаться от планов лишения их своих вотчинных прав на землю.
Башкирское восстание 1735—1740 гг., в том числе кровавые злодеяния А.И.Тевкелева, оставили глубокий след в исторической памяти народа, о чем свидетельствует башкирская народная песня "Тафтиляу". Великий башкирский поэт, активный участник башкирского национального движения 1917 г. в одном из своих стихотворений назвал род Тевкелевых "гадким и подлым".
"Тафкилев беззен тарихта сирканыс, малгун насап,
Шул тарихтан, айтегез, кемдар булыр мамнун (риза) ва шат ".
К сожалению, в недалеком прошлом наша история была предана забвению, мы были лишены возможности ее изучения в общеобразовательных школах. Наши дети лучше знали древнегреческих Антеев и Прометеев, но не имели элементарного представления о своей истории, культуре, происхождении, не говоря уже о национальных героях. Из-за этого дело дошло до того, что целая группа башкир стала забывать даже свою национальную принадлежность, поддавшись целенаправленному наступлению и давлению более изворотливых соседей, которые ради достижения своих целей идут на грубое искажение истории башкир. Здесь я имею в виду измышления некоего В.Имамова, автора насквозь лживой книги "Запрятанная история татар" (Набережные Челны, 1994), где он пытается выдавать башкирские восстания за татарские. Кстати, наш историк профессор И.Г.Акманов подверг аргументированной критике взгляды В.Имамова в работе "За правдивое освещение истории народов" (Уфа, 1995). Все это делает чрезвычайно актуальным знание своей история. Мы не должны быть манкуртами — этого требует намять безвинно погибших жертв национально-освободительной борьбы. Поэтому я полностью поддерживаю инициативу башкирских общественно-политических организаций, районной администрации об установлении памятной стелы на месте сожженной деревни Сеянтус. Пусть эта стела станет напоминанием нам, что мы не оторвались от своих исторических корней и свято чтим память своих предков, проливавших кровь за родную землю. Пусть эта стела станет предупреждением, что нет альтернативы дружбе и взаимопониманию между народами.
